Валерий Евгеньевич Шамбаров

Государство и революции

От автора

После выхода в свет в 1996 г. моей книги «Белогвардейщина» об истории Белого Движения многие знакомые и заинтересовавшиеся читатели обращались с вопросами, появится ли и когда ее продолжение, — подразумевая, что это будет исследование о борьбе с коммунизмом в советский период. Признаться, на инерции от предыдущей работы я и сам намеревался заняться таким продолжением и даже прикидывал соответствующее рабочее название что-нибудь вроде «Антисоветчина». Но тема оказалась намного сложнее, чем виделась изначально.

Во-первых, проявления борьбы с коммунистическим режимом на разных исторических этапах выглядят куда более неоднозначными, чем в гражданскую войну, и «двухцветными» или хотя бы "приблизительно-двухцветными" оценками здесь уже обойтись невозможно. Со временем основные закономерности этого противостояния претерпевали весьма существенные трансформации. Оппозиционные советской власти группировки и течения кардинально отличались в разные периоды не только по формам действий, но и по внутреннему содержанию — целям, задачам, менталитету своих представителей, и выступали носителями совершенно различных исторических и политических тенденций. А в настоящий момент, когда острота противоборства «красные-некрасные» постепенно начинает отходить в прошлое и на первом плане снова начинают появляться общенародные и общегосударственные проблемы, особенно очевидной оказалась несостоятельность крайних оценок десятилетней давности, безоглядно осуждающих все советское и скопом возносящих на щит все антисоветское.

Во-вторых, антикоммунистическая борьба велась, главным образом, на "тайном фронте". И поэтому здесь мы сталкиваемся со значительными информационными проблемами. Об одних фактах документальных следов не осталось, о других они целенаправленно уничтожались, о третьих искажались. А некоторые данные оказываются пропагандистскими уловками или результатами взаимной дезинформации спецслужб и их противников. И при рассмотрении данного вопроса часто приходится руководствоваться обрывочными и неполными сведениями, вплоть до отдельных упоминаний.

В-третьих, тенденции советско-антисоветского противостояния не представляется возможным понять и проследить в отрыве от общего фона положения в СССР и коммунистической политики на том или ином этапе. И международной политики тоже. На внешнеполитическое положение нашей страны в период между мировыми войнами наложила мощный отпечаток сложная специфика советско-германских отношений. А на протяжении всего столетия, и особенно после 1945 г. — специфика взаимоотношений взаимоотношений Восток-Запад.

Но стоит коснуться данных вопросов, как добавляются новые крупные проблемы, потому что история, увы, наука не объективная. Причем касается это не только России, где история перекраивалась и перелицовывалась почти после каждого изменения конъюнктуры в верхах — зарубежные исследователи и публицисты объективностью тоже отнюдь не блещут. И те или иные реальные события слишком часто оказываются подмененными на некие исторические штампы, весьма отличающиеся от действительности, иногда внедрявшиеся преднамеренно, в политических и пропагандистских целях, а иногда возникавшие случайно, под влиянием потоков массовой информации. И в итоге, даже если речь идет о фактах, казалось бы, общеизвестных, пришлось порой делать существенные отступления и освещать их заново. Причем отнюдь не из желания вскрыть очередную "тайну истории", так как на самом деле они в свое время никакой тайны не представляли и были действительно хорошо известны, но спустя несколько десятилетий оказались уже искажены и превратно «заштампованы» в общественном сознании.

Пришлось в данной работе вернуться несколько назад — ко временам, которые уже рассматривались в книге «Белогвардейщина». Но там главной темой оставалась борьба российских патриотов за спасение своей страны, а происходящее в стане большевиков представляло побочную линию, необходимую лишь для наглядного показа, против чего шла эта борьба. Теперь революционная катастрофа потребовала более детального рассмотрения в качестве исходного пункта, без которого невозможно отследить дальнейший исторический путь России. И, кроме того, только такая общая картина позволяет избежать другой крайности, другой «двухцветной» оценки, которая после отрезвления от «демократического» угара начала сейчас проскальзывать не только у коммунистических авторов — оценки, преуменьшающей и сглаживающей масштабы кошмара и подспудно оправдывающей деяния большевиков созданием могучего государства и, соответственно, однозначно осуждающей саму идею какой бы то ни было "антисоветчины".

Вот после таких усложнений и дополнений первоначального замысла и родилась эта книга, охватывающая процессы в нашей стране и вокруг нее от становления коммунистической власти до ее крушения, и того, что за ним последовало. Конечно, многим читателям представленная работа может показаться неполной или однобокой. Но напоминаю, что я вовсе не собирался писать полную историю СССР или тем более мировую историю XX столетия — это сделано уже многократно. Я же попытался рассмотреть лишь некоторые явления этой истории — те, которые, на мой взгляд, оказались не отражены или получили недостаточное освещение в других исследованиях.

Ну а по мере более широкого охвата затрагиваемых вопросов, приобретения работой многоплановости и трансформации ее очертаний, изменилось и название книги — "Государство и революции". С подзаголовком "Россия от падения до возрождения". Причем слово «возрождение» сперва подмывало дополнить осторожным многоточием и вопросительным знаком. Однако потом решил все же поставить точку. Ведь когда речь идет о России, тут и вера нужна.

Вместо пролога

Эхо балканских выстрелов

1. "Пороховая бочка"

28 июня 1914 года в Сараево прогремели выстрелы Гаврилы Принципа, оборвавшие жизни наследника австрийского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его жены Софии Хотек. Пожалуй, их последствия известны достаточно широко — 23. 7. 1914 г. Австро-Венгрия предъявила ультиматум Сербии, в частности содержавший требование о проведении расследования на ее территории. А когда Сербия в этом пункте отказала, 29. 7. 1914 начала против нее войну артобстрелом Белграда. В тот же день в защиту Сербии Россия объявила частичную мобилизацию — Киевского, Одесского, Московского и Казанского округов. Германия потребовала остановить ее, угрожая в противном случае начать свою. Франция поддержала Россию, и та 30. 7. 1914 объявила общую мобилизацию. Германия снова, в ультимативной форме, потребовала ее прекращения. И при отказе 1. 8. 1914 г. объявила России войну. 3. 8. 1914 г. она объявила войну Франции, сразу же вторгшись на ее территорию и в нейтральную Бельгию. В ответ на это немцам объявила войну Англия. 6. 8. 1914 г. войну России объявила Австро-Венгрия, а ей, соответственно, Англия и Франция. 15. 8. 1914 г. Япония предъявила претензии на владения Германии в Китае, и, получив отказ, тоже присоединилась к ее противникам. И грянула Первая мировая, унесшая десять миллионов жизней.

Конечно, хорошо известно и то, что само по себе убийство в Сараево было поводом, а не причиной войны. Но поскольку эти выстрелы оказались настолько символичными и как бы дали старт, после которого "старый добрый мир" прошлого столетия закувыркался в совершенно новое качество, и учитывая, что последствия этого события во многом определили дальнейшую историческую картину XX века, наверное, будет интересно остановиться на нем подробнее. Тем более, что как раз в данном случае мы найдем яркий пример «заштампованности» подлинных фактов искусственными наслоениями. Скажем, обычно остается в тени самое начало цепочки — а почему же, собственно, был предъявлен такой ультиматум Сербии, если Сараево входило в состав самой Австро-Венгрии, а все арестованные исполнители теракта из организации "Млада Босна" — Г. Принцип, Н. Габринович, Т. Грабеч, Д. Илич являлись австрийскими подданными?